– Он любит меня! Просто запутался! Ты ничего не понимаешь! – Летит крик в спину.

– Поверь, девочка, я уж точно понимаю, сколько грязи твой дружок может принести. Но это не моё дело, – отвечаю, язвительная ухмылка появляется на моём лице, когда по телу проносится волна удовлетворения.

У меня больше нет причин, чтобы думать о Рейдене. Есть только привкус желчи на языке и чувство предательства. Я получила то, что хотела сама. Увидела всё своими глазами и поняла, насколько «мотылёк» гнилой, не отличающийся ничем от обычной особи. Он не другой. Обычный. Для меня наиболее гадкий, потому что использовал меня. Запятнал моё имя, и теперь ничто не остановит меня, чтобы ответить ему той же монетой, которую он оставил у меня. Да, всё знаю. Понимаю, что именно я была тем человеком, подтолкнувшим его доказать, что ничего не меняется в этом мире, а тем более мужчины. Но всё же, неприятное чувство горечи наполняет меня, когда поднимаюсь в лифте обратно, чтобы забыть. Сама разрешила, и сама же буду расплачиваться. Никогда знание оборотной стороны медали не приносит положительных эмоций. Наоборот, ещё раз подтверждает, что одиночество – мой крест, который теперь будет нести легче, чем раньше.

– Шайди? – Как только открываю дверь, Элеонор выбегает ко мне.

– Я буду работать, – сухо информируя её, ловлю разочарованный и тихий вздох, печаль и жалость в её глазах.

Чёрт возьми, с каких пор Шайди Лоу стала предметом жалости? Никогда больше такого не будет. Никогда! Я сотру со своего тела все прикосновения «мотылька», сотру с такой же лёгкостью, как и прошлое. Изуродую себя изнутри и внешне, но никто не будет на меня смотреть, словно я проиграла. Это даже не было партией, а лишь иллюзией, в которую на секунду хотелось поверить. Вновь подчиню себе разум и огражу его от воздействий. Защищу себя сама, как обычно, и бывало. Это противно, очень мерзко знать, что даже домработница, которой я плачу деньги, разочарована с такой же силой, как и я. Но никому не узнать, что эти эпизоды показывают, насколько человек беспомощен и противен в этой сущности.

Стоя под ледяными каплями, ощущаю, как холод пронизывает каждую клеточку моего тела. Не должно быть так, но чувствую, насколько пристрастилась к теплу человека, которого отталкиваю. И буду это делать, должна, а сейчас даже думать не могу. Не хочу вновь видеть картинки и проносить в себе неприятное чувство разочарования.

Набрасывая халат на пеньюар, выхожу в спальню и подхожу к картине. Ещё рано, чтобы прочесть сообщение от Скай, убедиться, что с ней всё в порядке, и она ждёт оговорённого времени. Поэтому бессмысленным взглядом смотрю на пейзаж, купленный за несколько тысяч долларов, и нет никакого желания даже работать. Спасть тоже невозможно, ночь не подарит мне спокойствия, где не будет воспоминаний. Они возвращаются, резко и быстро, заставляя терзать себя, и не давать им власти надо мной.

Хмурюсь, когда различаю громкие голоса, раздающиеся где-то поблизости. У нас никогда не было эксцессов в комплексе, и ругаются явно рядом со мной.

Запахивая туже халат, выхожу из спальни и теперь отчётливо понимаю, что крик раздаётся в моей квартире. От мужского голоса моментально всё холодеет, когда уже медленнее подхожу к лестнице, чтобы увидеть разъярённого мужчину, размахивающего какими-то листами, и домработницу, пытающуюся его усмирить.

– Элеонор, – мой голос обрывает весь шум. Рейден резко поднимает голову, и даже с такого расстояния вижу лютую злость в глазах.

– Немедленно вызови охрану. Пусть его выведут, – сухо произношу и перевожу взгляд на растерянную женщину.

– Элеонор, оставь нас, – следом, копируя мою интонацию, обращается к ней же Рейден.

– Эм…

– Элеонор, сейчас же вызови охрану. И чтобы этого здесь не было, – с отвращением показываю взглядом, на ещё более вскипающего мужчину.

– Элеонор, сейчас же оставь нас с этой наедине, – уже требует Рейден.

Я не понимаю, почему моя домработница медлит, ведь я чётко отдала приказ. А она переводит взгляд с меня на этого грязного «мотылька» и тяжело вздыхает.

– Слушаюсь, мистер Броуд, – кивает ему, отчего я удивлённо приоткрываю рот.

– Элеонор! – Повышая голос, наблюдаю, как она направляется к двери.

– Элеонор! Немедленно остановись и вызови охрану! – Ещё громче. Оборачиваясь, качает головой.

– Шайди, вам следует поговорить.

– Ты уволена! Ты… Элеонор, не смей! Не смей бросать меня с этим насекомым наедине! Элеонор! – Мой крик потухает, как и последняя надежда избежать встречи с ним. Меня предали, так просто отвернулась та, что была со мной все эти годы. Она просто проигнорировала меня.

– Элеонор, – шепчу я и шокировано перевожу взгляд на довольно ухмыляющегося Рейдена.

– Никто больше не защитит, да, Шай? – Язвительно тянет и медленно подходит к лестнице.

– Немедленно уходи. Убирайся вон отсюда, – отступаю, пока в голове всё путается. Буквально всё, и я не знаю, как реагировать сейчас. Элеонор бросила меня. А он… такой наглый, уверенный и мощный надвигается на меня, готовый разорвать. Моих сил не хватит… ногтей нет… не успею даже достать оружие.

– Нет. С каких пор я должен подписывать один и тот же контракт? С каких пор офисные планктоны работают в выходные, да ещё и в шесть утра? – Шипит, а я вхожу спиной в спальню, глазами ища хоть что-то тяжёлое.

– Я твой босс, ты обязан выполнять всё, что я скажу. И если я приказала привезти контракт в шесть утра, то ты это сделаешь, – поднимаю подбородок, понимая, что придётся бороться самой.

– Ни черта, поняла? Я не собираюсь этого делать! Я подписал его! Поэтому у меня есть другое объяснение твоему появлению в моём доме. Ты хотела увидеть меня. Зачем? Неужели, что-то изменилось? – Уже тише спрашивая, отбрасывает от себя бумаги, разлетающиеся разорванным веером в меня.

– Я бы тебя не желала видеть, даже если бы ты был самой престижной моделью в этом мире. Это моя работа. И я выполняю её, в отличие от тебя. Ты никто, мотылёк, которого я могу вышвырнуть из корпорации, – зло отвечая, бесстрашно смотрю в его глаза, словно потемневшее серебро на фоне штормового неба.

– Зачем ты приехала ко мне? Зачем? Если ты ясно дала мне понять, что для тебя не имело значения ничего из того, что было на этой постели, – указывает пальцем на мою кровать, и в голове появляются порочные картинки, которые сбрасываю, мотнув головой.

– Ты слишком много о себе думаешь. У тебя раздуто эго, Рейден. Твоя подружка тебе устроила скандал? Разбудила тебя, и ты прибежал сюда, чтобы выплеснуть на меня раздражение от этой пустой девицы? – Его желваки ходят на лице, а я усмехаюсь, ударяя его именно по тем местам, которые у него не защищены. Сейчас хочется большего. Отомстить, причинить такое же неприятное чувство, как и он мне. И это заполняет разум, подогревает кровь, и я ловлю сладкую пилюлю адреналина.

– Прекрати так говорить о Лорейн! Ты ни черта не знаешь, чтобы… – замолкает, и что странно, его лицо немного бледнеет, как и вся ярость исчезает.